«Если он пьян, будьте с ним поосторожней». – «А если он не пьян?» – «Значит, это не он». Прекрасная характеристика человека, а именно Джона Уилмота, графа Рочестера – сочинителя, аристократа, театрала и сифилитика. Образцовый «проклятый поэт» – хоть сейчас на витрину бутика модных аксессуаров рядом с Рэмбо, Бодлером, де Садом.

Торговать национальным достоянием решил Лоуренс Данмор, рекламщик, выбравший для своего художественного дебюта пьесу, с успехом идущую на английской сцене. Удовлетворять заказчика – профессиональная обязанность работника рекламного бизнеса.

«Распутник» так же оставляет довольным клиента – современность, взыскующую ярких, но безопасных образов и сдержанного респектабельного искусства.

Король, отправивший Уилмота в ссылку за хамские выходки, сменил гнев на милость. Уилмот возвращается в Лондон. Личный друг короля, обязанного его семье жизнью и короной, муж прекрасной и богатой дамы, он снова может встретиться со столичными шлюхами и посетить наконец театр – свою главную страсть. В театре он наблюдает, как публика освистывает молодую актрису Элизабет Берри. Разглядев в будущей звезде английской сцены талант, Уилмот спорит с друзьями, что сделает из нее великую актрису. Так и выходит, и все бы хорошо, но вот незадача – циник и либертин влюбляется в свое творение. И когда король просит его сочинить пьесу, на которую планирует пригласить посла недружелюбной Франции, Уилмот ставит невыразимое похабство, порнографическую фантасмагорию с дилдо размером с пушку и прочими сценическими находками.

Король в ярости, Уилмот скрывается в трущобах, где постепенно доходит до ручки от пьянства, сифилиса и неразделенной любви.

Понятное дело, что история эта – просто леденец для вдумчивого постановщика. Пласты и конфликты, которая она предлагает, уходят в самые глубокие грунты европейской литературной традиции: поэт и властелин, художник и его творение, добродетель и порок, театр и действительность, судьба и свобода и всякая такая фигня, способная удачно замаскировать абсолютную неспособность осознать природу вызова Богу и людям, который бросали галантные мерзавцы XVII–XVIII столетия. Так что Джон Уилмот, больная душа, остается просто странной нервной фигурой на фоне театра, политики и женщин.

Может, так оно и лучше – начни авторы всерьез разбираться с эксцессами Просвещения, могла получиться совсем уж претенциозная чушь.

А так мы имеем Джонни Деппа в роли мятежного графа, вполне вдохновенно ковыляющего на том пятачке, что отвела ему режиссерская трактовка. Если оставить «Мертвеца» за скобками, то поклонникам актера придется решать, что считать его лучшей ролью – Эда Вуда и Джонни Уилмота. Саманта Мортон, лысая прорицательница из «Особого мнения», аккуратно исполнила Лиз Берри. То, что с волосами она оказалась как две капли воды похожей на Эмили Уотсон, нисколько ее не портит. Малкович в роли короля – это вообще замечательно.

Клаустрофобическая зеленоватая сепия, мертвенные раскрашенные лица, музыка Наймана, отличная работа оператора; «Распутник» уже задумывался как качественный интеллектуальный продукт – аккуратный, предсказуемый, респектабельный. Страсть и ужас, сжигавшие вольнодумцев, впервые пытавшихся представить себе мир без Бога, стали романтичным чудачеством, ребячеством, трагическим вздором.

Мир их могилам.