В этом году отчего-то часто вспоминают, что Каннский фестиваль был создан как альтернатива Венеции, оказавшейся под властью фашистского режима Муссолини. Главная причина воспоминаний, очевидно, круглая дата юбилея: шестьдесят лет – это не шутки. Других причин вспоминать политизированное антифашистское прошлое Канна, в общем, нет. За исключением победы антибушевского «Фаренгейта 9/11» Майкла Мура, получившего здесь «Золотую пальмовую ветвь» в 2004-м, политика здесь, скорее, редкость и происходит она не в залах, а на площадях. Демонстрации профсоюзов и другие социальные волнения редко ходят по красным дорожкам.

И если в 1968 году отморозки Годар и Трюффо могли еще ворваться в здание фестивального дворца с требованием отменить показы в знак солидарности с бунтующими студентами, то сегодня их бы не пустила охрана.

Так что остается кино. Его будет много: только в конкурсе 22 фильма, не говоря уже о маргиналиях – внеконкурсных показах, короткометражках, студенческих лентах, специальных программах. Тут тоже есть ожидания экзотического свойства. Например, анимационная лента «Персеполис» – адаптация автобиографического комикса иранской женщины о взрослении во времена исламской революции – или картина с волшебным названием «Золотой наци-вампир из Абсама. Часть II: Секрет замка Коттлиц».

Но в целом, конечно, эту пьесу играют примы. Откроется фестиваль загадочной и горячо ожидаемой лентой «Мои черничные ночи» – первым американским проектом Вонга Карвая. Кристофер Дойл, оператор, с которым Карвай снял все свои знаменитые фильмы, как-то заметил, что кинематографическая манера этого режиссера – это как ноги толстяка. Толстяк не видит своих ног, но они его приведут куда нужно. Скоро мы узнаем, так ли это. Тем более что «Ночи» – первый фильм, который Карвай делает без Дойла. Замена, впрочем, произошла достойная – оператором стал Дариус Хонджи, работавший с Жаном-Пьером Жене и Дэвидом Финчером.

Из синопсиса «история женщины с разбитым сердцем, совершающей путешествие по Америке» мало что можно понять. Однако героиню играет Нора Джонс – певица, чьи диски расходятся миллионами копий, дочка Рави Шанкара, красавица.

Кроме нее в кастинге Джуд Лоу, Натали Портман, Рэйчел Уайз, Тим Рот, Дэвид Стратейрн. Это не может быть плохо.

Далее – везде. Новый Тарантино, новый Финчер, новый Ким Ки-Дук, Гас ван Сент, Кустурица, братья Коэн, а также российские Сокуров и Звягинцев. Четверо из участников уже имеют «Золотую ветвь». Все это не может быть плохо. Обо всем этом «Парк культуры» расскажет в фестивальном дневнике.

Вне конкурса пройдет Майкл Мур с лентой «Sicko» – разоблачением злоупотреблений фармакологических корпораций. Внимания ленте добавило судебное преследование, начатое правительством США против режиссера за его поездку на Кубу.

Харви Вайнштейн, продюсер ленты, голливудское чудовище, рассказал, как студия под покровом ночи вывозила из Америки коробки с фильмом, опасаясь, что его арестуют. Интересничает, конечно, однако внимание – то, зачем сюда едут.

Стоит оно, кстати, недешево. Даже в Америке премьера блокбастера обходится примерно в $750000. Канн выходит значительно дороже – стоны по поводу курса доллара к евро наполняют мировой эфир, и раскручивать в этом году картину в Канне дорого как никогда. Еще в 2004 году премьера «Шрека-2» здесь обошлась в два миллиона. Премьера «Кода да Винчи» – уже четыре миллиона. Привезти звезд, оплатить приемы и завтраки, услуги стилистов и служб безопасности, вообще создать правильную атмосферу – все стоит денег. Звезды, чтобы иметь компанию для променадов по Круазетт, норовят привезти с собой не только личных помощников и стилистов, но и друзей, требуя от студии покрыть расходы. В свою очередь, владельцы гостиниц поднимают цены и отказываются резервировать номер меньше чем на 10–12 дней, даже если звезда желает приехать только на уикенд.

В этом году раскошелиться придется создателям «Тринадцати друзей Оушена» и другим жаждущим внимания. Даже раскрутка ролика стоит денег – на премьеру 26 минут из «Властелина колец» в 2001-м были потрачены неизбежные 2 миллиона.

Очевидно, не меньше уйдет на раскрутку девяти минут из «Золотого компаса» – экранизации первой книги трилогии «Темные начала» Филипа Пуллмана. А что делать, если зарубежные сборы от американских картин давно превысили домашние?

Считается, что дело того стоит. 3000 журналистов, дистрибуторы со всего света. Канн – лучшее место, чтобы привлечь внимание к картине, даже если она не в конкурсе. В конце концов, все понимают: Каннский фестиваль – это не может быть плохо.