Утром 15 января 1947 года на пустыре на юго-западе Лос-Анджелеса был обнаружен изуродованный труп молодой девушки. Тело её было распилено пополам, внутренние органы удалены, а рот распорот от уха до уха. Несмотря на беспрецедентный розыск, предпринятый полицией города, убийцу найти не удалось.

Усопшей было всего двадцать два года. Её звали Элизабет Шорт, но для всего мира она по прихоти газетчиков стала Черным Георгином.

Это убийство, одно из самых знаменитых нераскрытых преступлений в истории американской криминалистики, вдохновило ретрофетишиста и коллекционера старинного полицейского жаргона Джеймса Эллроя на создание романа, в котором вымышленное действие будет разворачиваться вокруг самого что ни на есть настоящего преступления. В хлестком и стремительном, словно удар боксера, «неонуаре», увидевшем свет в 1987 году, Эллрой позволил себе слабость раскрыть легендарное убийство. А вместо традиционного любовного треугольника предложил странный квартет – двух мачо-сыскарей и двух девушек легкого поведения: одну – живую и теплую, другую – мертвую и холодную. С первой друзья-полицейские будут по очереди крутить шашни, а вторая, покойная ночная бабочка Элизабет Шорт, станет взывающим к мести наваждением.

Взращивать киношный «Георгин», ставший с легкой руки отечественных селекционеров женственной «Орхидеей», взялся Брайан Де Пальма – непревзойденный садовод саспенса и мелиоратор эстетского насилия, великий шестидесятишестилетний бородач, знающий толк в эффективном уничтожении нервных клеток чувствительного зрителя.

Де Пальма, слегка утративший фокус в девяностых и нулевых, получил уникальный шанс грандиозного камбэка с аппетитнейшим криминальным ретро, где можно было развернуться во всю свою былую – злую и кусачую – мощь.

Но шансом этим Де Пальма не воспользовался. Простить среднюю картину из-за любви к выдающемуся мастеру, прикрыв глаза на его сумбурную работу над невероятно выигрышным материалом, просто совесть не позволяет. Основная проблема ленты – мужские характеры. Каркасом замечательной экранизации третьего тома нуарного квартета Эллроя «Секреты Лос-Анджелеса», помимо сюжетной пружины, детективной закрутки и знойной ретрофактуры, были сильные, сложные и живые мужские персонажи, которые и тащили на себе весь фильм. В картине Де Пальмы их нет: ни Джош Хартнетт, ни симпатяга Экхарт, сыгравшие крутых детективов, не могут раскочегарить действие, подбросив топлива вяло плетущемуся локомотиву «Орхидеи».

Пока мужчины беспомощно рыпаются в кадре, девушки штурмуют зрителя сексапилом.

Старый эротоман Де Пальма с азартом Тинто Брасса переколпачивает современных голливудских артисток в пин-ап-принцесс прошлого: Хиллари Суонк стала женщиной-вамп в декольтированном платье, а бимбо Скарлетт Йоханссон щеголяет в юбочках и кофточках, находящихся в таком захватывающем согласии с изгибами тела, что аж голова кружится. Но удачей фильма стали работы актрис второго плана, сыгравших шлюх, артисток и аристократок Голливуда 40-х: пронзительная Миа Киршнер, светящаяся каким-то неземным электричеством; Роуз Макгован, чуть было не умыкнувшая своим камео перформансы прочих дамочек; и, конечно, блистательная ирландка Фиона Шоу, чей безумный бенефис буквально разит наповал.

Кроме того, Де Пальма с увлечением возводит мини-памятники самому себе.

Он щедро раскидывает тут и там отсылки к своим прошлым картинам: то фатальное падение в фонтан из «Лица со шрамом», то разоблачительные спички с адресом из «Неприкасаемых». Спрыскивая действие редким и не слишком изобретательным насилием, формалист Де Пальма упрямо рулит от нуарного декаданса в сторону бесцветного, бутафорского попкорнового детектива в ретростиле, теряя по дороге обычного зрителя и вызывая у поклонников своего таланта легкое недоумение. К сожалению, благородный черный цветок ждала грустная судьба: «Орхидея» Де Пальмы увяла, не успев распуститься, и, что особенно обидно, в руках у самого лучшего садовника, которого только можно было пожелать.